Warning: fopen(/var/www/fastuser/data/www/1x100.ru/engine/cache/related_45.tmp): failed to open stream: пФЛБЪБОП Ч ДПУФХРЕ in /var/www/fastuser/data/www/1x100.ru/engine/modules/functions.php on line 337 Warning: fwrite() expects parameter 1 to be resource, boolean given in /var/www/fastuser/data/www/1x100.ru/engine/modules/functions.php on line 338 Warning: fclose() expects parameter 1 to be resource, boolean given in /var/www/fastuser/data/www/1x100.ru/engine/modules/functions.php on line 339 DataLife Engine > Версия для печати > Ворона, прямо скажем,— вовсе не лопоухий простофиля.
DataLife Engine > Птичий гений - ворона > Ворона, прямо скажем,— вовсе не лопоухий простофиля.

Ворона, прямо скажем,— вовсе не лопоухий простофиля.


14 февраля 2016. Разместил: damir
У Джонатана Свифта есть строки, имеющие некоторое отношение к вороватому представителю нашей фауны. Писатель рассказывает, как однажды утром главный секретарь по тайным делам великой империи Лилипутии поведал Гулливеру о страшнейших бедствиях, вызванных свирепым указом императора. Указ обязывал разбивать куриные яйца только с острого конца.
«Этот указ до такой степени озлобил население, что... был причиной шести восстаний, во времена которых один император потерял жизнь, а другой — корону... Насчитывают до одиннадцати тысяч фанатиков, которые пошли на смертную казнь за отказ разбивать яйца с острого конца. Были напечатаны сотни огромных трудов, посвященных этому вопросу. Однако книги тупоконечников уже давно запрещены, и сама партия лишена права занимать государственные должности».
Как в Лилипутии жилось воронам, Свифт умалчивает. А между тем, согласно императорскому указу, их следовало казнить: вороны явно тяготели к опальной партии тупоконечников. Ибо яйца, украденные в курятниках, пернатые фанатики предпочитали и предпочитают разбивать с тупого конца. Чайки и другие грабители, залезши в чужое гнездо, тут же раскалывают яйца, а вороне, возможно, стыдно — содержимое яйца она поглощает вдалеке от места хищения: ворона сперва транспортирует краденое. Карманов у плутовки нет, авоськи и портфели у нее тоже не в почете. А громоздкое куриное яйцо того и гляди вывалится из клюва. Чтобы не оплошать, ворона пробивает дырку у тупого конца (здесь ее сделать проще), в отверстие вставляет верхнюю половинку клюва и, придерживая снизу нижней половинкой клюва хрупкий провиант, удирает из курятника.
В Пермском пединституте решили выяснить, почему куриные, вороньи и прочие яйца не валяются в гнездах как попало, а сложены острыми концами внутрь. Наружу или вверх глядят только тупые концы.
К чему бы это? А вот к чему. Когда птица, прильнув к скорлупе, насиживает кладку, воздух в нижней части гнезда застаивается и содержание углекислоты возрастает в пять—девять раз. Углекислотой, как известно, не надышишься: зародышам нужен кислород. Тут-то и зарыта собака — внутрь яйца кислород легче проникает с тупого конца: здесь больше микроскопических пор и под скорлупой обычно есть воздушный мешок. Именно поэтому в чашеобразном лотке гнезда яйца и глядят тупым концом наружу: так легче глотнуть кислорода.
Чтобы яйца ненароком не перевернулись, центр их тяжести смещен к острому концу. Благодаря этому пернатые могут переворачивать яйца с боку на бок. Да и весь процесс насиживания — какое-то неподвижное слово — на деле полон движения. Вот описание натуралиста: «В бинокль хорошо видно, что в гнезде происходит заметное движение. Птица немного приподнимается и несколько мгновений как бы полустоит, быстро перебирая ногами, отчего вздрагивают крылья и все тело. Эти странные, на первый взгляд, действия птицы способствуют про ветриванню гнездового лотка. Оно продолжается от нескольких секунд до полминуты и повторяется так часто, что птица, в сущности, никогда не сидит спокойно на яйцах>.
У серой вороны проветривание занимает семнадцать дней — пока не выклюнутся птенцы. (Они еще месяц проведут в гнезде, то и дело разевая клюв). Чтобы не потерять спортивную форму, самка «проветривается» и по-настоящему. Оставив гнездо на попечение папаши, потянется, приведет в порядок перья и совершит моцион — полетает над ближними деревьями или крышами. Так или иначе, но воронье гнездо не остается безнадзорным. Не зря в народе говорят: глупа та птица, которой гнездо свое не мило. А ворона — прямо-таки птичий гений. Но об этом немного погодя.
В Архангельской области в гнездах серой вороны «разевают рты» в среднем по три птенца, в Подмосковье — 4,8, а в благодатном Краснодарском крае — по пять птенцов требуют еды.
В. А. Бахмутов, наблюдавший за вороньими гнездами в низовьях Оби, подметил, что у яиц, отложенных первыми, скорлупа зеленовато-оливковая с четкими крапинками. Потом краски слабеют, и у последних яиц цвет варьирует от бледно-зеленого с едва заметными крапинками до прозрачно-голубого. Такую пестроту, вероятно, можно объяснить тем, что в организме самки к концу кладки уменьшается выделение пигмента. Значит, if вороны выдыхаются. Любопытная подробность: первым на свет обычно появляется вороненок, самец. Нет ли некоей связи между временем проклевывания, полом птенца и цветом скорлупы?
Вообще с вороньим красильным цехом пора бы разобраться, а не отделываться фразой, мол, «описываемый вид интересен тем, что по окраске оперения распадается на две группы — серую и черную». Черная ворона, как явствует из названия, вся из себя черная, да такая, что отливает металлическим блеском. Но и у серой много темного: голова, горло, крылья, хвост, клюв и ноги. Черная облюбовала восточные районы страны, серая — западные. В казахстанских степях и по Енисею встречаются их гибриды. Впрочем, черные вороны проживают и в Центральной Европе.
Ворона, прямо скажем,— вовсе не лопоухий простофиля. Наоборот, она виртуозна по части краж. Вот, например, как жаловался на свою ручную птицу зоолог Ю. Ромов. Его воспитанница, жившая на свободе, воровала все, что могла унести. За столом она вела себя в высшей степени неприлично — опустошала ложку хозяина и гостя, прежде чем ее успевали донести до рта. Стоило чуть зазеваться, как пропадала и сама ложка. Не помогали ни ругань, ни подзатыльники.
Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно: ворона не только мелкий воришка, но и гангстер, специализирующийся на хищении птичьих детей. Метод разбоя меняется в зависимости от обстоятельств. В Астраханском заповеднике вороны, словно манны небесной, ждут лодку объездчика, который невольно спугивает с гнезд бакланов и цапель. Во время вынужденной отлучки птиц-родителей они и грабят гнездо. Или другой способ: одна ворона дразнит бакланиху, а другая подкарауливает момент, когда та, возмущенная, приподнимает зад, и утаскивает яйцо прямо из-под нее. С птицами послабей и вовсе не церемонятся. Лысухи, например, стали ложиться в гнезде на спину, чтобы ногами отбиваться от бандиток. Однажды две обнаглевшие вороны, схватив клювами утку за крылья, отволокли ее в сторону, чтоб самоотверженная мамаша не помешала им добраться до яиц.
Сев на присадную палочку (и кто только ее выдумал?) или на мало нависшую крышу скворечника, ворона ждет, когда птенец выглянет в окошко. Схватив его за клюв, она утаскивает несмышленышей одного за другим. Но и это не вершина разбоя: некоторые вороны откупоривают скворечники, словно бутылку пива. На Звенигородской биостанции МГУ взломщица, действуя клювом, как рычагом, за одно утро сбросила крышки с восьми скворечников. Просунув клюв между крышкой и боковой стенкой, она расширяла щель, пока крышка не поддавалась.
Иногда бывают облавы и на зайцев, почему-то оказавшихся днем на поляне. Стая ворон умело перекрывает косому пути к отступлению. Порой вороны перенимают гнусную манеру поморника — терроризируют мелких чаек, схвативших рыбу, до тех пор, пока те не выплюнут серебристое тельце. (Не надо охать — чайки хуже ворон: они губят не только чужих, но и своих птенцов — расклевывают собственные яйца, если они выкатятся из гнезда. Вороны же свое потомство не обижают. Чайки «поднимают руку> и на человека: в 1973 году в Дании одна так клюнула прохожего в глаз, что тот скончался на месте. Вот вам и символ чистоты...)